Беросс, праотец западной астрологии

                

«Астрология охватила эллинистический ум, словно некая  новая болезнь, охватывающая народ какого-нибудь отдаленного острова.  Могила Озимандия, как ее описывает  Диодор, была покрыта астрологическими символами; могила  Антиоха I, которая была открыта в Коммагене, — такова же.  Для царей было естественно верить, что звезды  покровительствуют им»

                Г. Мюррей. Пять стадий греческой религии

 

С чем (или кем) связана такая популярность астрологии в эпоху эллинизма и что способствовало распространению этой «эпидемии»? Кроме бесконечной романтики созерцания и изучения ночного неба, были и другие, более земные,  факторы, обусловленные проникновением иностранных влияний.

Историки считают, что греки были поражены знаниями вавилонских и халдейских мудрецов, которые не только гораздо раньше научились предсказывать затмения, но и в целом имели внушительный пласт «научных» знаний, уходящих в своими корнями в глубокую древность. Скорее всего, первое серьезное распространение астрологии в Элладе началось с открытия школы на острове Кос, которую основал знаменитый халдейский ученый по имени Беросс (4 — 3 вв. до н.э.). 

Сенека свидетельствует, что Беросс «толковал Бела», а это значит, что он перевел на греческий трактат из 70 табличек, найденных в библиотеке Ашурбанипала, под названием «Око Бела». Правление Ашурбанипала датируется 7 в. до н.э., но этот свод, по мнению историков, был составлен для Саргона I (3 тысячелетие до нашей эры). То есть истоки знаний, которые привез в Грецию Берос, относятся чуть ли не к истокам самой цивилизации, а значит, их статус близок к священному.

Культ разума и знаний, царивший в эпоху эллинизма, подхватил эту древнюю мудрость и стал распространять ее вместе с другими своими святынями — философией, математикой, музыкой etc. Так наука о звездах прочно вписалась в античную картину мира и впоследствии вошла в состав 7 свободных искусств, то есть в основной корпус научных знаний того времени. В итоге большинство философов (киники и скептики не в счет, они априори против) стали приверженцами астрологии. Это повлекло за собой формирование нового мировоззрения: поскольку астрология дает возможность увидеть и предсказать будущее, то постепенно начали доминировать верования в фатум, необходимость и судьбу в противовес распространенной вере в случайную фортуну. 

Однако о самом Бероссе, с которого началось масштабное проникновение астрологических идей на Запад, до нас дошло не так много информации. Достоверно известно, что он был автором знаменитого трактата  “Вавилоника” (или “Вавилонская история”), знаковой работы раннего эллинистического периода; что жители Афин, восхищенные искусством прорицания Беросса, поставили ему памятник — статую с золотым языком, символом божественного дара предвидения будущего. Но в остальном его фигура и деятельность окутаны туманом. Хотя бы часть этой неопределенности я попробую развеять на основании статьи Герта де Брейкера (Гронингенский Университет),  тезисы из которой будут приведены ниже.

 

Биография Беросса

 

• «Беросс» — это греческий перевод аккадского имени Белриушу (Bel-re’u-shunu), которое может быть переведено как «Бэл («Господь») — их пастырь». Татиан и Синкелл связывают Беросса со временем Александра Македонского, правившего Вавилонией с 331 по 323 год до н.э.

 

• Беросс был уроженцем Вавилона,  поэтому неудивительно, что этот город сыграл заметную роль в его работе. Есть сведения, что он был жрецом Бэла, то есть  Вавилонского бога Бэла-Мардука, который был богом-покровителем Вавилона и главой Вавилонского пантеона. Это означает, что Беросс был так или иначе связан с Эсагилой, большим храмовым комплексом Бэла в Вавилоне. Неясно, какую должность он занимал. Его знание греческого языка может указывать на то, что он занимал должность, благодаря которой поддерживал контакты с администрацией Селевкидов, которая контролировала Эсагилу.

 

• Как «жрец» Беросс принадлежал к местной городской элите. Этот термин также подразумевает, что он был погружен в традиционную вавилонскую культуру, которая воспитывалась в храмовой среде. Он знал клинописные языки — шумерский и аккадский, которые обычно использовались в традиционной, религиозной и научной сферах. В повседневной же жизни аккадский язык почти наверняка был заменён арамейским, который был родным языком вавилонян в те времена.

 

• Как и в большинство других вавилонских ученых, Беросс, скорее всего, прошёл «всестороннюю» подготовку писца и был знаком с литературным каноном Месопотамской культуры. Этот канон включал в себя не только чисто литературные работы, например, эпосы и мифы, но и такие собрания, как сборники предвестий, лексические и топографические списки.

 

• Во времена Беросса храм был центром научной жизни, в нём наряду с другими учеными служили астрономы и прорицатели. Учёные, связанные с храмом, копировали клинописные тексты и комментировали их. Храмы обладали большими библиотеками, о чём красноречиво свидетельствует библиотека, обнаруженная в храме бога Солнца в Сиппаре, городе к северу от Вавилона. Эта коллекция табличек, которая до сих пор не опубликована полностью, относится к нововавилонскому и ахеменидскому периодам и представляет собой литературный канон Месопотамии. 

 

• В южном вавилонском городе Урук клинописной учёностью, по-видимому, занимались несколько больших семей или родов, которые были связаны с местными храмами и их культами. Можно предположить, что так было и в Вавилоне, поскольку здесь также прослеживается несколько династий учёных. По всей вероятности, Беросс тоже принадлежал к семье учёных и писцов, члены которой выполняли культовые функции.

 

• В храмовой среде процветала и историография: здесь систематически составлялись и копировались Вавилонские хроники и Астрономические Дневники, которые содержали историческую информацию, иногда анекдотического характера. Как представитель этой среды, Беросс оказался в подходящем месте для написания истории Вавилона, которая, по его словам, была основана на местных документах.

 

• по свидетельству Татиана, Беросс посвятил свой труд Антиоху, третьему (преемнику) после Александра Македонского, под которым следует понимать Антиоха I (281–261 гг. до н. э.). Посвящение Антиоху I даёт приблизительную дату составления “Вавилоники” Беросса: период между 295/4 и 261 годами до н.э. Как отмечал Шнабель, данных о том, что Беросс составлял другие работы, у нас нет.

 

• Многие современные учёные воспринимают посвящение Антиоху как свидетельство того, что Беросс написал свою работу под покровительством или по просьбе Селевкидов. Это вполне возможно, но не подтверждено другими свидетельствами. Могут быть выдвинуты и другие причины посвящения, которые также следует принимать во внимание: посвящая свою работу царю, Беросс мог попытаться привлечь внимание адресата и его окружения к своей теме или к самому себе, например, с целью получения должности.

 

• нам неизвестно, как Беросс выучил греческий язык и познакомился с греческой литературой и культурой. Пользовался ли он услугами помощников, которые помогали ему с греческим языком, как это делал Иосиф Флавий в отношении своей «Иудейской Войны»? Интерес Беросса к греческому языку и культуре, очевидно, был связан с новой политической обстановкой, в которой Вавилонией правили грекоязычные правители, поддерживавшие собственную греческую культуру. Однако контакты Вавилона с греческой культурой начались ещё до прихода Александра Македонского. В период Ахеменидов греческие наёмники, торговцы и ремесленники путешествовали по Вавилонии и проживали в ней. Греки жили при дворе Ахеменидов, который периодически пребывал в Вавилоне. Греческие послы также приходили царскому двору.

 

• После завоевания Вавилонии Александром Македонским в 331 г. до н. э. контакты между греками и вавилонянами резко активизировались. Македонский царь, которого сопровождал кортеж философов, учёных и художников, дважды останавливался в Вавилоне в 331 и 323 годах до н.э., но лишь на короткие промежутки времени. В Вавилоне был греческий театр, символ греческой городской жизни, но неясно, относится ли начало строительства этого здания ко временам Беросса. Поскольку греческие тексты были написаны на тленных материалах, таких как пергамент или папирус, невозможно сказать, в каком масштабе греческий язык использовался в Вавилоне на раннем этапе греческого правления. Мы можем предположить, что греческий, по крайней мере частично, заменил арамейский в качестве административного языка и использовался в контактах между Эсагилой и Селевкидской администрацией. Возможно, это побудило Беросса выучить язык новых правителей своей земли и познакомиться с их культурой. Вероятно, фантастические рассказы греков об истории Вавилона побудили его написать «истинную» историю своей страны.

Беросс и астрология

 

• Согласно источникам, после публикации своей «Истории» Беросс покинул Вавилон и переселился в греческий мир . Витрувий утверждает, что он переехал на остров Кос и открыл там школу. Он же приписывает Бероссу изобретение особого типа Солнечных часов. Иосиф согласен с римским архитектором в том, что Беросс распространял вавилонские знания: он говорит, что этот халдей был известен среди ученых, поскольку опубликовал для греков работы по астрономии и философии халдеев. Плиний Старший представляет Беросса как самого выдающегося учёного в области астрономии/астрологии и добавляет, что афиняне почтили его статуей с позолоченным языком из-за его божественных предсказаний.

 

• Некоторые древние авторы приписывают Бероссу лунную теорию, объясняющую лунные фазы и  затмения. Если коротко, эта теория утверждает, что Луна обладает собственным светом, состоит из светлого и тёмного полушарий и при этом вращается вокруг собственной оси. Фазы Луны являются результатом притяжения Солнцем светящегося полушария Луны, которое зависит от расстояния между обоими небесными телами. Чем ближе Луна находится к Солнцу, тем сильнее огненное полушарие притягивается последним и поворачивается к нему. Соответственно, тёмная сторона Луны обращена к Земле. 

 

• По некоторым другим свидетельствам, Беросс был отцом древнееврейской-вавилонской прорицательницы по имени Сабба. Это, несомненно, легенда. Её происхождение может быть связано со вставкой истории об этой сивилле в эпитому, которую Александр Полигистор сделал из работы Беросса. Потенциальное отцовство Беросса по отношению к известной пророчице также может быть так или иначе связано с данными Плиния о том, что он делал божественные предсказания.

 

• Однако содержание тех астрологических учений, которые приписываются Бероссу, на данный момент не находит  подтверждений в клинописных текстах — свидетельствуют о них только греки. Это заставляет некоторых ученых ставить под сомнение вавилонское происхождение этих доктрин и авторство самого Беросса (по аналогии с феноменом Нехепсо-Петосириса)

 

• Согласно сохранившимся фрагментам, вавилонское астрологическое учение Беросса включало в себя учение о циклах и о возникновении/разрушении Вселенной, вышеупомянутую лунную теорию, а также расчет максимальной продолжительности жизни на основании суммы восходящих времен зодиакального знака, под которым родился человек, и двух последующих за ним знаков. Все эти сведения были включены в знаменитую масштабную работу Беросса “Вавилоника”, в которой он собрал все доступные ему сведения об истории и культуре Вавилона.

 

Беросс и его «Вавилоника»

 

• «История Вавилонии» Беросса сохранилась лишь во фрагментах. Встречаются  два названия: Chaldaïca и Babyloniaca. Почти наверняка последнее является подлинным, поскольку именно такое именование используется в литературе, посвящённой древностям, а также лексикографической литературе, и больше соответствует теме Беросса — истории Вавилонии.

 

•  Сохранившиеся фрагменты дошли до нас в результате очень сложного процесса передачи. Большинство из них заимствовано у иудейских и христианских авторов. В этом процессе ключевую роль сыграл языческий эрудит Александр Полигистор, поскольку большая часть фрагментов заимствована из эпитомы, которую он составил из работы Беросса в Риме между 80 и 40 годами до н.э. Это «краткое изложение», однако, также сохранилось лишь во фрагментах. 

 

• Другой набор фрагментов сохранился через греческую научную литературу: Афиней, Гесихий  и др. Христианские авторы были особенно заинтересованы в работе Беросса с точки зрения апологетических обоснований. Они стремились доказать достоверность Библейского повествования и ветхозаветной хронологии. Поэтому неудивительно, что большинство сохранившихся фрагментов связано с Библейской историей, такой как Всемирный потоп, важный период разрушения Иерусалимского Храма Навуходоносором II и начало его восстановления при Кире. Другие фрагменты посвящены Ассирийским и Вавилонским царям, упоминаемым в Ветхом Завете: помимо Навуходоносора и Кира, это Тиглатпаласар III (Пулу), Меродах Баладан II, Сеннахерим, Асархаддон и Амель-Мардук.

 

• Даже большой отрывок о ранней истории Вавилона , который явно не связан с Библейской историей, был использован в качестве апологетического обоснования — но в другом смысле. Чтобы опровергнуть хронологию Беросса о допотопном периоде, Евсевий приводит невероятную историю. С одной стороны, количество десяти допотопных царей, указанное Бероссом, совпадало с числом Библейских поколений и патриархов до Потопа — и тем самым подтверждало Книгу Бытия. С другой стороны, хронология Беросса, насчитывающая 432 000 лет для допотопного периода, полностью расходилась с Ветхим Заветом и поэтому составляла проблему. Иудеи и христиане намерено манипулировали рассказом Беросса, чтобы приспособить его к Библейской истории.

 

•  Помимо ссылок на Библейскую традицию, несколько фрагментов содержат отсылки к историям из классической литературы. Возведение памятника Сеннахиримом в Киликии и основание Тарсуса напоминает классическую историю с эпитафией ассирийскому царю Сарданапалу, который хвастался, что построил Тарсус и Анхиал за один день. Падение Ниневии и гибель в огне ассирийского царя Саракоса  аналогично концу правления Сарданапала в Ктесианской традиции. Беросс также приводит версию строительства «Висячих Садов» в Вавилоне, которые в классической традиции считаются одним из Семи Чудес Света. Тесная связь с классическими сказаниями, вероятно, объясняет, почему эти истории сохранились во фрагментах.

 

• Однако следует подчеркнуть, что из-за особого интереса наших основных источников — Иосифа Флавия и христианских апологетов — мы имеем лишь частичную и необъективную оценку оригинального сочинения Беросса. Несколько фрагментов ясно показывают, что работа Беросса была более обширной, чем может показаться на первый взгляд. Афиней описывает фестиваль, похожий на Сатурналии, который отмечался в Вавилоне, что свидетельствует о том, что Беросс также писал о вавилонских обычаях. Климент Александрийский сообщает, что Артаксеркс II ввёл культ персидской богини Анаиты в Вавилоне. Это показывает, что Беросс рассматривал период Ахеменидов довольно подробно и не ограничился кратким изложением фактов.

 

Содержание “Вавилоники” Беросса

 

Татиан утверждает, что «Вавилонская история» Беросса содержит три книги, каждая из которых сохранилась лишь фрагментарно.  Насколько можно судить, содержание их следующее:

• Книга 1 начинается с пролога, в котором Беросс представляет себя и свои источники. В этом прологе он, вероятно, также объяснил свою преданность Антиоху I. После пролога он описывает географию Вавилонии, её природу и флору, а также её многонациональное население. Затем Беросс переходит к первобытной истории: «человек-рыба» Оаннес, в Месопотамской традиции Уан(на), первый после потопа и самый важный мудрец, приносит цивилизацию человечеству в Вавилонию в самый первый год правления царя. Далее мудрец повествует о том, как Бэл создал Вселенную и как этот бог создал человека. Свидетельство Афинея, что Беросс описывает празднование фестиваля в своей первой книге, является единственным указанием на то, что в этой книге также рассматривались Вавилонские обычаи. И если Беросс писал о вавилонской астрономии/астрологии, то Книга 1 — а точнее, раздел о вавилонских обычаях — вероятнее всего содержала сведения об этом. 

 

• Книга 2 приводит обзор вавилонских правителей, начиная с допотопных царей. И, вероятно, заканчивается царствованием Набонассара (747–734 до н.э.). По большей части этот раздел работы Беросса, скорее всего, представлял собой перечисление царей, династий и годы правления и не содержал подробной информации — по крайней мере, о ранних периодах. Это можно заключить из замечания Евсевия о том, что Беросс почти не сообщал о деяниях царей или даже опускал их. Это, скорее всего, отражает нехватку источников, на которые Беросс мог бы положиться: многие из ранних правителей были не более чем именами в длинных списках правителей. Обзор царей и династий прерывается рассказом о потопе и его последствиях.

 

• Книга 3 рассказывает историю Вавилонии от Набонассара до Александра Македонского. Из этой книги сохранилось больше повествовательных эпизодов, и  хотя трактовка Бероссом периода Ахеменидов почти полностью утрачена, упоминание о том, что Артаксеркс II ввёл культ Анаиты, свидетельствует о том, что Беросс подробно описывал и этот период.

 

• Беросс использовал множество клинописных источников и местных традиций: мифы и эпосы, списки царей, хроники, царские надписи, народные сказки. Но не всегда возможно понять, как Беросс обращался со своими источниками: точно ли он их копировал, свободно ли адаптировал или даже выдумывал истории? Причина двоякая. С одной стороны, не все источники, на которые опирался Беросс, были восстановлены — часть из них полностью утеряна. Кроме того, многие месопотамские сочинения дошли до нас в нескольких вариантах и переработках. В тех случаях, когда Беросс отклоняется от известных нам текстов, нужно учитывать возможность того, что он использовал версию, доселе неизвестную. С другой стороны, текст «Вавилоники» бы сильно сокращён и трансформирован в процессе передачи, поэтому передаваемый текст не всегда надёжен. Элементы повествования, которые невозможно найти в дошедших до нас клинописных источниках, могут быть результатом искажения текста.

 

• Беросс переработал вавилонский материал в соответствии с греческими формами и концепциями. Он создал свою работу как греческую этнографическую историю — жанр , который не был известен в вавилонской литературе. Название «Вавилоника» является типичным для этого жанра. Вавилонский учёный следовал общепринятым составляющим греческой этнографической истории: 1) описание земли и народа; 2) происхождение и первобытная история; 3) обзор истории; 4) обычаи. Этнографические работы Гекатея Абдерского и Мегасфена, которые были современниками Беросса, возможно, послужили ему образцами.

 

• Беросс также адаптировал свои местные источники к греческим концепциям. Вавилонский учёный прекрасно понимал, что пишет для грекоязычной, а не вавилонской аудитории. Он отождествляет вавилонских богов с греческими и использует македонские названия месяцев. Более того, он был знаком с греческими историями об истории Вавилона и даже пытался их исправить, как в случае с основанием Тарсуса Сеннахиримом или его версией Висячих Садов Вавилона. О знаниях Беросса наглядно свидетельствует его критика тех греческих историков, которые ошибочно приписывали основание Вавилона и возведение его великолепных сооружений ассирийской царице Семирамиде. Это было посягательство на Ктесия, который выразил эти взгляды в своей работе «Персика». Беросс, возможно, также был знаком с популярными греческими философскими концепциями. Он аллегорически объясняет первобытную воду, олицетворяемую Тиамат (по-вавилонски «Море»), и живущих в ней чудовищ, как описано в вавилонском эпосе о сотворении мира «Энума Элиш», в терминах естественных процессов: вода была основным принципом, и живые существа возникали в ней спонтанно. Однако остаётся неясным, относится ли это объяснение к самому Бероссу или является более поздней вставкой.

 

• Беросс, несомненно, стремился предоставить своей грекоязычной аудитории и, в частности, новой правящей элите, стандартную работу по вавилонской истории, основанную на надёжных местных источниках. В то же время он хотел произвести на них впечатление, показав, что Вавилония обладает древней — и, следовательно, авторитетной — культурой. Кроме того, он намеревался поместить вавилонскую культуру в новые рамки эллинистического мира и переосмыслить её в сравнении с доминирующей греческой культурой. Вместе со своим современником, египетским жрецом Манефоном, который составил работу «Египтика», основанную на местных источниках, Беросс был первым варварским историком эллинистического периода, который работал в новом политическом и культурном контексте.

 

•  В «Вавилонике» рассказывается о том, как коренной вавилонянин, знаток традиционной клинописной культуры, представлял себе историю своей страны в начале эллинистического периода.

И это значит, что те сведения об астрологии, которые мы извлекаем из «Вавилоники» Беросса, также восходят к ранней клинописной истории и самым истокам формирования наук о небе. А вот являются ли эти данные подлинными, по мнению ученых, и насколько — читайте в статье Герта де Брейкера «Беросс: жизнь и работа» (из книги «Антология. Вавилонская астрология и историография в трудах, свидетельствах и фрагментах эллинистических астрологов Беросса, Критодема, Тевкра Вавилонянина»)

 

Три дня и три ночи готовила, не покладая рук, этот материал @astrochuchundra. А вы, небось, и не дочитаете досюдова!